Если говорить конкретно о тяжелом роке на татарском языке – это не для отщепенцев и не для элит»
«Если говорить конкретно о тяжелом роке на татарском языке – это не для отщепенцев и не для элит»
Татарская музыка очень разнообразна, и «Миллиард.Татар» продолжает знакомить своих читателей с представителями нетипичных жанров. Сегодня мы поговорили с Амиром Ягудиным, основателем группы «Ак буре», которая исполняет фольклорные песни в стиле «metal».
«Мы начинали примерно в 2014 года, тогда пошла волна восточного этнического металла»
- Как появилась группа «Ак буре»?
- Изначально это была моя идея. Потом уже ко мне добавился наш бас-гитарист Ильгиз Мухаметов. И мы начинали вдвоем. Я обычный парень, который вырос в Челнах, учился в обычной школе, потом пошел в институт, по образованию я историк. После обучения служил в армии.
Сейчас я работаю на литейном заводе на «Камазе». А в группе у нас есть айтишники, учителя музыки, есть те, кто тоже на «Камазе» работает. Разные люди у нас играют.
- Как пришла сама идея такой группы?
- Я с 13 лет играю на гитаре. Играл на басу в разных подростковых группах еще с 2009 года. Тогда было модно собирать небольшие группы и выступать в местных ДК. С тех пор у меня осталась страсть. Как-то в голову пришла идея – татарские народные песни попробовать переложить под электрогитару. Первая песня нашей группы была записана, не сказать, что в шутку, скорее, просто для души. Я не подразумевал ничего серьезного.
Затем начал углубляться в фольклор и ловить себя на мысли, что те или иные песни классно бы звучали, в другом формате. Так постепенно собрал материал, и вместе со знакомым из группы «Край», показал ему, что у меня есть. Он и спросил, мол, почему я не соберу группу, буду с этим материалом выступать, записывать его.
Постепенно мы с Ильгизом начали этим заниматься. Все как-то закрутилось само собой. Начали мы, как и многие, с записи демки «на коленке», используя домашний компьютер. А потом песня начала по сети гулять, люди ставили лайки, репостили. Тогда мы поняли, что можно набрать нормальный состав и начинать писать дебютный альбом.
Когда хотели начинать, думали пойти к хорошему звукорежиссеру. Но их тогда было очень сложно найти, и решили попробовать сделать все своими силами. Посмотрели видеоуроки на YouTube. С помощью них и собрали, опять же «на коленках», наш первый альбом.
После этого нас начали приглашать на различные выступления. Даже во Франции услышали наш первый альбом и решили позвать к себе. Благодаря этому «Ак буре» заявил о себе на всю Европу. Мы начинали примерно в 2014 г., тогда пошла волна восточного этнического металла, чаще всего связанного с Монголией и Китаем. Мы как-то попали под эту волну.
«Решил взять что-то тяжелое, металлическое, чтобы зубы дрожали, но при этом чтобы музыка была узнаваемой»
- Вы сказали, что на гитаре играете с 13 лет. У вас есть какое-то образование?
- Нет. Обычную дворовую гитару взял в руки. Потом родители подарили шестиструнную гитару производства самарской мебельной фабрики. И потихоньку учился играть во дворе. Также и с электрогитарой – учился всему во дворе. Я никогда не ходил в музыкальную школу. До сих пор ноты-то читать не умею.
- А почему для творчества выбрали такое необычное направление?
- В первый раз так я попробовал сделать подобное в институте. Еще на электрогитаре толком не умел играть. Просто в руки ко мне попался песенник с татарскими народными песнями, а там с нотами и аккорды были указаны. Я решил попробовать. И понравилось, как звучит. Уже после армии в 2012 году я начал работу. Решил взять что-то тяжелое, металлическое, чтобы зубы дрожали, но при этом чтобы музыка была узнаваемой.
- А какая песня была первой?
- «Нигә Яна йөрәгем?» была первой, потом «Илче бага», «Әнә шул cүзең» и «Идел буйлары» — это первые 4 песни, с которых все и началось. У них было версий 5-6. И финальные варианты были сборной солянкой из всех наработок.
- Насколько я знаю, сейчас у вас записано 2 альбома?
- У нас сейчас 3 альбома. Совсем недавно вышел новый сингл на турецком языке «Yağmur yağar taş üstüne». Наша вокалистка увлеклась турецкой культурой, поэтому решили попробовать себя в этом направлении. Тем более в этой песне, как выяснилось, нет металл-обработки. Это своего рода исключение, которое подтверждает правило.
Сразу после публикации песни на нас посыпались вопросы о том, собираемся ли мы продолжать записывать турецкие песни. Нет, просто турки как двоюродные братья для татар. Это своего рода жест дружелюбия в сторону турок.
- И как вам этот опыт?
- Довольно необычно. Но общие моменты все равно прослеживаются. Корни-то одни у нас – тюркские. Чувствуются общие моменты в музыке. Да, есть небольшие различия по нотам, и гаммы немного другие, но, в общем и целом все одно. Говорят, что у нас есть свой почерк, я бы, конечно, так не сказал, мы просто умеем делать так, а по-другому не умеем (смеется), и эта турецкая песня вышла с нашим почерком.
«Группа заработка не приносит, это больше для души»
- Вы сказали, что сейчас у вас 3 альбома. О чем они?
- Первый альбом был записан, как я говорил ранее, «на коленках». Мы просто купили звуковую карту на мои деньги и начали работу. Обучался тому, как и что делать, смотря видео на YouTube.
Второй альбом был записан по такому же принципу, единственное отличие – у меня было чуть больше опыта, а еще были инструменты получше.
На третий альбом мы хотели пойти к профессиональным звукорежиссёрам, запустили сбор средств на краудфандинговой площадке. Нам удалось собрать половину необходимой суммы, и на профессионалов не хватило, поэтому мы решили продолжать работать так, как работали, просто приобрели необходимое оборудование на нашу «домашнюю» студию.
Только вокалистку мы отдельно записываем на профессиональной студии.
На репетиционные точки мы набрали денег с продаж альбомов в одном магазине. Увы, он закрылся, и сейчас с финансированием группы все очень плохо. Вернее, его вообще нет. Группа заработка не приносит, это больше для души.
- Скажите, когда ждать новый альбом?
- Я прямо сейчас работаю над материалом для нового альбома. Шесть песен уже на финальных стадиях. Но точно сказать, когда он выйдет, я не смогу. В 2024 году, если не выпустить, то хотя бы начать запись альбома.
У нас в этом плане есть преимущество и недостаток. Мы не скованы никакими контрактами, никому и ничего не должны, и у нас есть время работать над материалом и звучанием. Мы максимально вкладываемся в нашу музыку, работаем над звучанием. Мы не делаем как другие музыканту – в альбоме 1 – 2 хита, которые раскручивают и пиарят, а остальное содержание альбома «проходняк».
У нас сеть время, возможности, мы работаем в свое удовольствие. И ребята в коллективе тоже так считают. Им важно играть интересную для себя музыку, знакомиться с новыми людьми, выступать на сцене.
«Ак буре» для души»
- А не хотите ли переводить свои песни на русский язык, чтобы было больше слушателей?
- Нет. Эти песни должны исполнятся на языке оригинала. Если их переводить – то будет неправильно. Правда, у меня была идея перевести несколько песен на английский язык, но там все настолько сложно, потому что татарские песни очень образные. И если перевести на английский или русский - то вся система образов рухнет, и будет не то.
Есть профессиональные литературные переводчики – пусть они и переводят, а я не стану. Оригинал должен оставаться оригиналом, и татарские народные песни пусть исполняются на татарском. Конечно, есть разного рода эксперименты, но я не сторонник такого.
- Ваши песни популяризируют татарский язык?
- Я не считаю, что мы известная группа. Но я точно знаю, что несколько сотен наших слушателей в Европе и во всем мире узнали, что есть такой народ – татары, и что живут они где-то на Волге (смеется). Европейцы говорят, что им нравится татарский язык, они считают его очень мелодичным. По их мнению, он словно создан, чтобы петь на нем.
- Слушают ли вас за рубежом, зовут ли вас туда?
- Нас слушают, но пока не зовут. Та компания, которая нас туда привозила, на следующий год обанкротилась. Ну а потом локдаун и дальнейшие сложности. А так мы поддерживаем связь. И не только с Европой, а вообще со всем миром. Нам пишут из Южной Америки, из Африки, из Китая, Японии.
Мы очень удачно успели оседлать волну восточных этно-металл групп. Может, если бы мы все бросили свои работы и плотно занялись нашей группой, писали бы активнее, то, может быть, стали бы более популярными. Но нет, «Ак буре» для души.
«Если говорить конкретно о тяжелой музыке на татарском языке – это не для отщепенцев и не для элит»
- А где вас можно послушать вживую?
- Признаться, последние несколько лет у нас с составом была напряженка, и мы не особо выступали. Из крупных мероприятий – 2 года мы ездили в Казань и выступали на дне республики. В этом году были в Великом Болгаре на фестивале средневековья.
Но в живую выступать у нас зачастую нет возможности. У нас ведь у всех работа.
- Как считаете, тяжелая татарская музыка сейчас актуальна?
- Я никогда не задавался вопросом актуальности этой музыки. Пока есть хоть одна группа, играющая ее, значит, у нее есть слушатель. А это значит, что она актуальна.
Если говорить конкретно о тяжелой музыке на татарском языке – я думаю, это музыка для более узкого круга лиц. Не для отщепенцев и не для элит. Просто тем, кому нравится тяжелая музыка, тем, кому нравится татарский фольклор – те это слушают. И работает даже в случае, если человеку нравится что-то одно - только «хэви» или только фольклор, и он сталкивается с тем, что в сочетании получается очень интересно.
- А кого вы можете назвать из исполнителей татарского рока?
- В свое время очень хорошо дружили с группой «Барадж». В начале 2010 годов была группа «Ак канат». Тоже очень талантливые ребята, сейчас, насколько я знаю, группы уже нет. Были и в Челнах местные группы, которые начинали еще в 90-ых. Но там не сколько фольклор, а просто тяжелая музыка на татарском языке.
- А в чем изюминка вашего коллектива?
- Не задавался никогда таким вопросом, если честно (смеется). Не хочу говорить, что мы лучше или хуже других. Может быть, тем, что все хотят создавать что-то свое, а мы уперлись в фольклор и продолжаем это делать. Дело в том, что те группы, которые я назвал, создают авторский контент. А мы только паразитируем (смеется).
«В мире на нашу музыку есть запрос, и людям интересно узнать, кто же такие татары»
- Татарская музыка в целом жива? Не говоря об эстраде.
- Да, потому что если говорить об эстраде, то получается некий монстр Франкенштейна – зомби (смеется). На самом деле, сейчас есть очень много интересных проектов на татарском языке. Взять тех же Yummy Music. Под их крылом очень много интересного создается – и рэп, и инди, и электроника, и многое другое.
Независимых авторов тоже очень много. Почему о них не слышат? Потому что раскрутка стоит денег, а у энтузиастов зачастую их не оказывается. У нас везде царит эстрада, и поэтому самородкам сложно выбиться. Нам повезло – у нас появилась фан-база, которая нам помогла, проспонсировала. У кого-то и этого нет.
Вспоминаю, сколько лет мы репетировали по подвалам, по чердакам, в школьных теплицах. Но когда мы уже обзавелись аппаратурой, нам на уровне города помогли, предложили репетиционную точку. Надо просто работать.
- Есть ли запрос на татарскую музыку?
- Есть. Определенно есть. На разнообразную татарскую музыку. Не могу говорить только за Татарстан, но в мире на нашу музыку есть запрос, и людям интересно узнать, кто же такие татары. Все равно мало кто знает, что есть Татарстан, и есть такая интересная культура.
- Татарская эстрада? Поделитесь мнением.
- Мое мнение простое – если она существует, значит, это кому-то надо. Иногда там выстреливают самородки. Я не буду рассуждать про титанов и мастодонтов, таких, как Хания Фархи и Салават Фатхетдинов. Это уже совсем другое измерение.
Если говорить только о современной эстраде – наверняка есть талантливые ребята, просто, возможно, я о них не слышал. Увы, мне на глаза попадается только пародирование. Хотя мне ли об этом говорить – человеку, который просто перепевает татарские песни.
Фото на анонсе: из открытых источников Амир Ягудин
Следите за самым важным и интересным в Telegram-канале
"
